 |
| Известия | Андрей Баталов | 01.08.2006 |
вопрос: Храм Василия Блаженного в виде декорации — для мировых рок-звезд изощренный «бонус» в дополнение к гонорару. А для Москвы — лишний способ привлечь внимание знаменитостей мирового масштаба. Почему бы нет?
ответ: Собор построен в 1555—1561 годах и, как любая древность, нуждается в особом режиме хранения. Если его создать, храм будет жить. Но он оказывается в эпицентре шумной неконтролируемой жизни, на гигантской сценической площадке — такого с ним раньше никогда не случалось.
о: Это стресс для памятника — не говоря уже о моральном и этическом аспекте, когда главная площадь страны, всегда считавшаяся святыней, становится декорацией для шоу.
в: В Европе это принято — например, на Трафальгарской площади в Лондоне постоянно проводятся концерты.
о: У нас своя традиция. Россия — православная страна. Почему эта вакханалия должна происходить у стен Кремля, перед Спасскими воротами, куда государь входил с непокрытой головой, рядом с обетным храмом русских царей? Можно найти любую другую площадь — площадь Европы у Киевского вокзала, например. Количество децибелов, изрыгаемых громкоговорителями, превышает норму. Сейчас с храмом ничего не происходит, но в какой-то момент может произойти.
«Громкость звука на шоу превышает норму в 100 раз»
в: На чем вы основываетесь, говоря об этом? Насколько мне известно, специальных исследований на эту тему не проводилось.
о: Во время последнего концерта были проведены замеры. Оказалось, что громкость звука в 100 раз превышает допустимую норму. Всем известно, что соборный протодьякон голосом может разбить стекло, — так звук способен спровоцировать, например, отслоение росписи от стен. В этом есть определенная опасность. Если это будет происходить каждый год — а звук будет только усиливаться, поскольку технологии развиваются, — в какой-то момент что-то произойдет. Что — мы пока не знаем.
в: Несколько лет назад, когда реставрация собора была в самом разгаре, появились сведения о том, что собор находится в критическом состоянии — его фундамент разламывается на части. Это действительно так?
о: Слухи совершенно недостоверны, храм не распадается. История конструктивной основы этого памятника складывалась всегда очень благополучно. Он сделан с большим запасом прочности. Если посмотреть на историю ветхости собора, то мы увидим, что его подклет (основание) находился в хорошем состоянии. Да, есть трещины в стенах. Но они не должны пугать. Есть трещины, которые храм получил еще при осадке здания — в них нет ничего опасного. В одно время года они расширяются, в другое — сужаются. Это норма.
в: Наклон колокольни храма виден даже невооруженным глазом.
о: Колокольня действительно производит впечатление сооружения, обладающего определенным наклоном. Но этот наклон не грозит падением, это подтвердил серьезный мониторинг, проведенный в процессе последней реставрации 3 года назад. Собор никогда не был брошен, с того момента, как в 1918 году он стал музеем, о нем заботились постоянно. Даже в самую мрачную пору — в 30-е годы прошлого века — проводилась реставрация. А если за памятником ухаживают, охраняют его от внешнего воздействия, он может стоять с наклоненной колокольней, со стенами, испещренными трещинами, практически вечно — пока не начинается агрессивное воздействие на него человека. Тогда вне зависимости от прочности стен и фундаментов и постоянно проводимой реставрации в какой-то момент ему будет нанесен урон.
в: Вы имеете в виду все те же рок-концерты, проходящие у его стен?
о: И их тоже.
в: Акустики утверждают, что самое опасное для зданий — это инфразвуки (звуки очень низкой частоты, не воспринимаемые человеческим ухом). Но на концертах их практически нет.
о: Возможно — я не специалист. Знаю одно: если количество децибелов переходит границы, для памятника это не полезно.
в: Были зафиксированы какие-либо повреждения храма с момента начала концертов на Красной площади?
о: Пока нет — систематические концерты начались совсем недавно. Но есть другая опасность, гораздо более серьезная — реконструкция Средних торговых рядов, которая вступает в стадию реализации.
«Яблочные подвалы — детский лепет по сравнению с возможностями современного инвестора»
в: В XVIII веке рядом с храмом располагался торг и лавочники яблочного ряда рыли погреба вплотную к основанию колокольни — так, что даже сваи были видны. И ничего — стоит.
о: Это привело к появлению трещин и ухудшило состояние собора. Но яблочные подвалы — детский лепет по сравнению с возможностями современного инвестора. Например, с фундаментами колокольни и самой колокольней ничего не происходит, но когда начнутся серьезные сотрясения грунта и возможное изменение уровня грунтовых вод, может произойти все что угодно.
в: Инвесторы утверждали, что граница охраняемой зоны проходит по фасаду, который и является предметом охраны.
о: Предмет охраны — комплекс Средних торговых рядов в целом, все 5 корпусов с внутренней планировкой. Мы собрались на научно-методическом совете и в присутствии министра культуры приняли такое решение. После этого «поезд» продолжил идти сам собой, не обращая внимания на нас. Я, председатель комиссии по реставрации храма Василия Блаженного, не имею никакой информации о ходе строительства, кроме косвенных сведений о том, что часть комплекса будет ломаться, а подземные работы все-таки будут вестись.
в: Говорят, что главная проблема храма — это его холм.
о: Он частично насыпной, а подпорную стену (ее перебирали почти 50 лет назад и сделали это отвратительно) надо усиливать и переделывать. По идее, застройщик должен выделить деньги на усиление холма собора — но не потом, когда что-то произойдет, а сейчас.
в: Современные технологии строительства совершенны — можно сделать стену в грунте и не случится ровным счетом ничего.
о: А если случится? Речь идет о выдающемся памятнике, который является символом самобытности всей русской культуры. Я очень боюсь случайностей — это будет непростительно.
в: Что, по-вашему, нужно предпринять, чтобы навсегда снять опасения относительно состояния храма Василия Блаженного?
о: Перестать относиться к Красной площади как к собственному дачному участку. Думать о следующих поколениях. Не устраивать вокруг него вакханалий, которые хотя бы гипотетически могут привести к его утрате. К храму надо относиться, с одной стороны, как к святыне, реликвии, с другой — как к драгоценному антикварному предмету. Самое лучшее — отменить концерты. А еще лучше — и реконструкцию Средних торговых рядов. По крайней мере, проводить ее под строгим контролем специалистов и общественности.
